Первая любовь
Привет, пикабушки!
Это был далёкий 2006 год. Я перешёл из 9 класса в 10. Для меня был очень важный и волнительный год, ведь я перешёл в новый класс с новыми одноклассниками. Я не переезжал, просто мой бывший класс расформировали, из всех мальчиков из прошлого класса, остался только я.
За лето между 9 и 10 классом я познакомился с ребятами из нашей школы, которые учились в других классах, и хорошо с ним подружился, к слову, дружим до сих пор.
Всё время с новыми друзьями мы проводили вместе, у них уже была сложившаяся компания, но я легко влился и никогда не чувствовал себя новеньким. Только один из них был в моём новом классе Б, а остальные 4 человека учились в А. Вот с моим другом — одноклассником мы сидели вместе, издевались моментами над одноклассниками, вместе прогуливали и т.д.
Странно, хоть я учился в этой школе с 1 класса, многих ребят, которые так же, как и я, там с 1 класса, я не видел.
И вот однажды, помню ещё было тепло, наверное, это был только сентябрь, — мы шли от столовки на улицу, чтобы беспалевно покурить (мой новые друзья научили за лето), а на первом этаже между столовкой и выходом из школы стояло зеркало. И вот у этого зеркала стояло две девушки, обе красивые, одна с длинными тёмными волосами, вроде она была в джинсах и рубашке, точно не помню. Зато вторую я запомнил очень хорошо.
Она была среднего роста, в джинсовой юбке и белом поло, на ногах белые конверсы, у неё были светло-русые волосы, которые местами выгорели на солнце, и она была очень загорелой, видимо, каникулы она провела на море. Она смотрела в зеркало и поправляла помаду на губах, я видел её со спины и видел её лицо в отражение зеркала. Я просто встал как вкопанный у меня перехватило дыхание, такое со мной было впервые.
Я стоял и смотрел. Когда она разворачивалась, она увидела, что я смотрю на неё, наверное, у меня было очень странное выражение лица в тот момент, она только бросила взгляд, в котором я успел увидеть, что она засмущалась, она быстро перевела взгляд и ушла с подругой к выходу из школы. А я всё стоял и провожал её взглядом…
Я ещё ребёнок, для меня это были совсем новые ощущения, но внутри что-то поменялось. Я всё стоял в ступоре, мой друг как-то меня или толкнул, или что-то сказал, и я немного пришёл в себя. Я спросил, знает ли он этих девушек, оказалось, что это были одиннадцатиклассницы.
Я и так не имел опыта в общении с девушками, а тут она ещё и старше на целый год! Пропасть в школьные годы между 11 классиком и 10 классиком огромная. Моего друга, кстати, звали Гоша.
После этой встречи я только и думал об этой девушке. Гоше и остальным друзьям, Руслану, Диме, Камилю и Егору — я прожужжал все уши про неё.
Теперь я часто стал её видеть в коридорах школы и не сводил с неё глаз. Иногда я видел, как она поднималась по лестнице школы, чтобы пойти на урок, я делал вид, что и мне нужно на этот этаж, и шёл за ней, чтобы просто дольше на неё смотреть.
Я не мог подойти и познакомиться с ней, я стеснялся, она ведь из 11 класса, наверное, даже если бы я подошёл, я бы не смог сказать ничего, у меня только от этой мысли потели ладони.
Даже несмотря на то, что наша компания друзей считалась очень популярной в школе, и я тоже, я очень стеснялся.
Школьная жизнь была наполнена событиями, время тогда, казалось, идёт долго, но сейчас, когда я прокручиваю в голове все эти события, я понимаю, что это всё было в рамках нескольких месяцев.
Её звали Лейсан. В своей голове я думал, что невозможно мне быть с этой девушкой, смирился с этой мыслью, считал себя жертвой несчастной любви).
Осень в том году в нашем городе была тёплой, и вот после уроков мы не спешили расходиться по домам и сидели нашей компанией на лавочках перед школой. Лавочки стояли так, что все выходящие из школы проходили через нас. У одиннадцатиклассников тоже закончились уроки.
Мои друзья были в курсе моих чувств, ведь я так часто им про неё говорил. И вот из школы выходит Лейсан и ее подруга Катя. Такая ситуация была не в первый раз, что мы сидим, а они проходят мимо нас, но обычно так оно все и заканчивалось, но в этот раз мой самый смелый друг Егор встал напротив них и просто сказал: «Привет». Не помню, что он еще говорил, но это было смело, я думал они даже не ответят, но Лейсан ответила и даже улыбнулась. Так, по тихонько мы начали здороваться и даже часть нашей компаний провожать их до дома, обычно я много говорил и шутил, но тут на первом плане были мои друзья.
Мы стали гулять каждый день вместе, я все больше разговаривал с Лейсан, шутил над ее подругой, она была по-доброму очень глупой и верила в любую историю, которую ей рассказать. Им я рассказывал, что я до 5 лет жил в Финляндии, потом мои родители переехали в наш город. На вопрос Кати, в каком городе Финляндии я жил, я сказал: в столице, в Стокгольме, её ничего не смутило, а нам с друзьями было очень весло, Лейсан тоже все понимала.
О своих чувствах я не решался ей сказать, но часто мы стали гулять вдвоем, переписывались ночами в ICQ, и немного ВК он тогда только появился. Наверное, так прошли месяцы я все не решался признаться, но чувствовалась, что между нами была обоюдная симпатия друг к другу. В промежутке нашего общения к ней подкатывал парень из соседней школы, не знаю, чем ему так приглянулась наша школа, но с одной девушкой из нашей школы он уже встречался, а теперь подкатывал к Лейсан. Мне об этом рассказала Лейсан, сказала, что это парень, дебил и она послал его. Конечно, я ревновал, но, когда она это сказала у меня камень с души упал. От своего друга Егора я узнал, что я тоже нравлюсь Лейсан, она ему об этом сказала. Я был рад, и даже испуган от такой мысли, настолько мне когда-то это казалось невозможным.
Почти в это же время, может, так на меня повлияла эта новость я заболел, я лежал с большой температурой меня тошнило, естественно в это время я не гулял, но все время болезни я думал о Лейсан, в моих мыслях она была уже моей женой и у нас была семья. Они меня с Катей даже приходили проведать, моя мама их увидела и сказала, что это очень красивые девушки.
В то время, отношения как будто начинались не сами по себе, а ты должен был сказать «давай встречаться». Мы уже знали о симпатии к друг другу, но эту фразу я еще не сказал. Я выздоравливал, но в школу еще не ходил, когда я почувствовал себя хорошо мама предложила мне съездить с ней в командировку в Москву. Я поехал смыслю, что когда я вернусь я подарю цветы Лейсан и предложу ей встречаться. Мы вернулись с мамой вечером, было уже поздно куда-то идти, я настроился идти на следующий день. Когда я проснулся, ко мне зашел Гоша, мы были соседями, то что он мне рассказал, разрушило в тот момент мой детский мир.
Он мне рассказал, что видел как Лэйсан гуляет с тем парнем которого она называла дебилом. Я даже ему не поверил. На тот момент у меня не было в жизни больших потрясений, я не терял близких, не ругался с родителями ,никогда не знал предательства. Поэтому эта новость дала такие же яркие,но негативные эмоции , как когда я ее встретил.
Я пошел к ней домой, звонил в домофон никого не было, я весь день себя накручивал и пришел к ней вечером , она открыла , я не знал с чего начать разговор. Чувствовалось, что она уже мне не рада. Я сказал ей, что мне сказал Гоша, спросил правда ли это. Она сказала, что «они встречаются» спросил как такое может быть ведь он дебил, как она говорила, она сказала не говори так про него. На этом разговор закончился и наши не начавшиеся отношения. Помню шел домой и хотел плакать, но не плакал, боялся , что могут увидеть.
Конечно, я сильно переживал, потом я даже видел их вместе, тогда было совсем грустно.
Долго они не встречались . У меня тоже долго не было после этого отношений, даже учась в институте я часто смотрел ее ВК,чтобы на нее посмотреть и узнать как она.
Конечно в жизни было много разного, много предательства и разочарований, но тогда это было первое и навсегда запомнилось.
Как я девушку френдзонил и пожалел
Привет, пикабушники!
Я пытаюсь здесь раскрыть свои творческие навыки, поэтому поддержите, если не сложно.
В общем, начну с предыстории из школы:
Было это в 5ом классе, я злостный разгильдяй с модной на тот момент стрижкой Димы Билана (копна волос сзади) и с мелированием перышками.
В наше время это выглядит так, как запрещено в РФ, но в 2006 это было прям очень симпатично.
Мама настаивала, чтобы в школу я ходил в костюме - брюки, рубашка, галстук, туфли в то время как одноклассники ходили в джинсах и майках, чему я очень завидовал.
Я не был задирой, но и меня задирать никто бы не решился - всегда пользовался авторитетом у сверстников из-за классной компании, которая меня окружала и хорошего чувства юмора.
Как вы знаете, девушки взрослеют раньше парней, поэтому мне было интересно поиграть в футбол после школы, сходить ловить ящериц (да, мы ловили ящериц и кузнечиков так как дело было на югах) ну или пойти на плиты, трубы и все те места, что были у прошлой молодёжи, а девочки кидались записочками на уроками, делали дневники любовные и гадали на каких-то оригами.
В это прекрасное время к нам в компанию начала напрашиваться девочка, звали ее Яна
Нам с девченками было не очень интересно, т.к. при них нельзя было делать больше половины того, что нам было смешно + в футбол они не играют и я относился к этому скептически, но она настойчиво лезла в нашу компанию и сидела практически всегда рядом со мной.
На уроках в школе на мои шутки она всегда закатывала глаза с понтом "ой опять он глупость сказал" но в отличии от всех она на мои шутки реагировала всегда, а меня это даже подбадривало и я шутки кидал в ее сторону чаще остальных в т.ч. обидные типа "Янка-обезьянка, Янка-китаянка и тп."
Как- то раз, один мой кореш из компании спросил: "А чего ты с Яной не замутишь? она с тебя глаз не спускает" ну я и решил прикольнуться - предложил ей, а она и согласилась.
Фиг его знает зачем я это сделал, ведь мне она даже не интересна была, мне нравились старшеклассницы, особенно шлепнуть ее по пятой точке или полежать у них на коленях на перемене. Да, старшеклассницы и уделяли мне внимание, за что однажды я чуть не получил по голове, потому что шел под ручку с девушкой одного из старшеклассников-переростков. Благо тогда за меня постояли друзья его ровесники.
С Яной мне особо общаться не о чем было, поэтому я ей через неделю сказал, что мне не интересно, и я складываю с себя полномочия ее парня, так ни разу и не встретившись наедине.
Прошло 2 года
У меня начался переходный возраст, а у Яны половое созревание.
Природа наградила ее всем что мне так нравилось - круглой пятой точкой, узкой талией и наливной грудью, которая очень выделялась на фоне ее одноклассниц. Макияж у нее был всегда боевой.
Тут до меня и дошло, почему мне может быть с ней интересно и я начал за нее ухаживать, но уперся в барьер - она с каким-то парнем встречалась с другого города сильно старше меня.
Ну что ж, подумал я, будем стоять на своем - носил шоколадки, провожал со школы домой, а она рассказывала мне как же ей интересно с тем парнем, звали его Сиба.
У Сибы была своя машина и он приезжал на выходных и катал ее на дискотеки и тп.
Как-то выходя с волейбола, у меня зазвонил телефон - звонила Яна
Недолго думая, я взял трубку и в шутку сказал: "Да любимая"
На другом конце была вовсе не Яна, а тот самый Сиба, который ее приревновал и решил выяснить, кто-же пишет Яне по вечерам. А она дала ему со мной поговорить, чтобы убедиться, что я - просто одноклассник.
Какое удобное совпадение)
Через неделю их отношения закончились, что не могло меня не радовать.
Мои знаки внимания стали еще интенсивнее, шоколадки, цветочки, вечерние посиделки у подъезда с музыкой на телефоне.
Мы начали целоваться и зажиматься в подъездах, когда было очень холодно
Спермотоксикоз после таких встреч не давал мне покоя
Так мы встречались 7 месяцев и я по уши влюбился, да и не только "влюбился" - я стер руки чуть ли не в кровь, если вы понимаете о чем я)
В какой-то момент, общение начало угасать с ее стороны
Ежедневные встречи стали еженедельными
Страсти все меньше и меньше
Тогда была аська и я видел, что она в сети, но мне она отвечала редко.
Я просил ее подруг поговорить с ней, мол что случилось? Потому что мне она отвечала односложно "ничего"
Подруги мне тоже ответов не давали, наверное из солидарности.
Проходя в задумчивом настроении по школе я напоролся на парня из зала тяжелой атлетики. Звали его Илья
Здоровенная детина, у которого отец занимался перепродажей питания для спортсменов в т.ч. стероидами.
Сыночек его был огромной машиной для убийств, которого боялись даже местные "старшаки" и это в 8-9 классе
- здарова - говорит он мне
- Привет, Илья
- слыш, дай-ка мне номер Яны - хочу к ней подкатить
меня захлестнул страх и гнев одновременно
- ну вообще, мы с ней мутим - сказал я
- Да? вчера на дискотеке она сказала, что парня нет, поэтому не выдумывай и давай номер
В глазах потемнело и я ринулся на выход, чтобы подальше от него достать телефон и позвонить
Вникать не буду в сам разговор, там стандартное выяснение отношений, но по итогу она сказала, что хочет с Ильей встречаться, а со мной не хочет.
Чтобы не затягивать историю, скажу что после этого встречались они 5 лет, а я все 5 лет не мог пережить это расставание, я пил, курил, плакал, следил, истерил мне было очень плохо каждый божий день. Особенно хреново, что мы учились в одной школе и он приходил забирать ее на перемену прямо при мне, а она демонстративно уходила под завистливые взгляды одноклассников и тяжелый взгляд меня.
Через 5 лет, я вернулся из армии и узнал, что она рассталась с ним и хоть у меня и была на тот момент девушка, я решил все же выяснить почему она тогда ушла к этому Илье - ведь меня не отпускало.
Яна сказала, что таким образом она отомстила мне за ту неделю отношений в 5ом классе, потому что любила меня до безумия, пыталась навязаться, и когда добилась того, что хотела - я ее бросил.
Ей больно было смотреть как я смеюсь над ней и флиртую с другими девочками и она страдала, поэтому эти страдания она хотела передать мне.
Я спросил, почему она выбрала Илью? Она сказала, что даже не любила его и не нравился он ей, но пришлось встречаться с ним, чтобы я чувствовал беспомощность и даже не пытался отбить ее, потому что помнила мои хитрости, которые были применены к Сибе.
Тут у меня все и рухнуло
5 лет страданий, были только для того, чтобы отомстить
Женщины очень злопамятны и готовы под нелюбимого лечь, чтобы доказать вам что вы неправы
Это моя история, ни капли не выдумано и ничего не приукрашено.
Разозлился и захотел унизить побольнее…
Учитель химии открыла дверь и впустила подростков 10-х «А» и «Д» в кабинет. У «Д»-шек не было какого-то урока, и химичка подобрала их, дабы не болтались без дела, мешая своим ором и трёпом образовательному процессу.
— Они будут с нами? — спросил кто-то из Любиных одноклассников. Видимо, надеялся, что ученики из «Д» ошиблись, или же удостоверялся, что на химии точно будут свежие интересные лица.
Чужаки, стесняясь, поспешно шли на галёрку, смещая «А» к передним партам. Мест, разумеется, не хватало, и старшеклассники садились по трое, а то и четверо, теснясь и прижимаясь, оглядывая присутствовавших с нервным любопытством. В соседних кабинетах клянчились стулья. Стоял грохот и скрип. Оба класса от балагана только выигрывали: не будет ни фронтального опроса, ни лабораторной. Столько человек за раз не проконтролируешь и не проверишь. Проигрывала учитель, взявшая в обузу шестьдесят тел разом.
Влетели, пропахшие насквозь сигаретным дымом, ненадёжно приглушённым духами и жвачкой, Илютина и Бутенко. Галёрка уже забилась, так что кумушки вынуждены были подсесть к первым партам. «Так вам обеим и надо!» — злорадствовала Люба.
— Слышь, давай махнёмся! — знакомый голос заставил школьницу обернуться. Позади мостились, поменявшись партами с девочками из соседнего класса, Тимофей, Сысоев и Жваник.
«Неужели чтобы унизить меня при посторонних?!» — задергалась тихоня. Паника нарастала и смешивалась со злостью и гневом.
— Поспелова и Федотова, валите на наше место, а мы пойдём на ваше, слышите?! — толкнул её в бок Сысоев.
«Ага, понятно! Хотят быть ближе к Виноградовой и Рашель, усевшихся впереди. Всего-то?.. Да ради Бога!» — Люба и её соседка стали было подниматься, но тут уже их одёрнула химичка, которой изрядно надоели шебуршания двух коллективов.
Позади с досадой цыкала невезучая троица. Заигрываниям с Камиллой и Анюткой не бывать, ха-ха! Прелестницы как раз вертелись, словно заведённые, перед Любиным носом, высматривая потенциальных ухажёров. Обе, возбуждённые фактом совместного урока с другим классом, подпрыгивали на стульях от радости, что могут поразглядывать клёвых мальчиков в рабочей обстановке.
Тихоня не могла разделить их ажиотажа. Парни, облюбованные смелыми кокетками, по своей натуре походили на Степанченко Тимофея, внушавшего Любе одновременно и страх, и надежду понравиться. Правда, школьница давно поняла, что желание нравиться Тиму в её случае совершенно безнадёжно. А значит, так же безнадёжно по отношению ко всем подобным популярным красавчикам. Поэтому зажатая девочка лишь аккуратно наблюдала за красавчиками да следила, чтобы они её за этим (сохрани Боже!) не поймали.
— И-и-и-и-и! — взвизгнула, подпрыгнув, Рашель Аня, вцепившись в руку Камилле от распиравшего восторга. Камилла тут же обернулась к двери, облизав губы. Её узкое, скуластое лицо оживилось. Брови взволнованно взметнулись вверх над широко открытыми накрашенными глазами.
В кабинет с опозданием, распахнув рывком дверь, вошла небольшая компания чужих мальчишек (скорее всего, куривших на перемене за туалетом) и вальяжно пошла по-над стеной к забитой битком галёрке.
Поспелова изумлённо огляделась: словно по приказу, все девочки, замерев, таращились на жемчужину пацанской компании — сногсшибательно красивого брюнета.
Стройный, с узкими бёдрами, хорошо очерченной мужской талией и широкими плавными плечами, юноша был одет в однотонную чёрную футболку и светлые джинсы, немного потрёпанные у передних карманов, в зоне колен и уже изрядно потерявшие цвет, но не опрятность, подпоясанные самым обыкновенным кожаным ремнём. Смуглая кожа аппетитно желтила, но не выглядела грязной, а, наоборот, на фоне большинства белокожих школяров выставляла парня эдаким цветным экзотическим фруктом. На высокой шее покоилась насмешливая голова. Утончённые, можно сказать, даже породистые, черты лица. Средней полноты, изогнутые, словно натянутый лук, губы, кончики которых глумливо подрагивали вместе с бровями, густыми и чётко очерченными. Брови рисовались изящными дугами над большими, будто бездонными, чёрными глазами, внешние уголки которых тянулись кверху, отдавая чем-то азиатским. Густой пух длинных закрученных ресниц подымался медленно вверх-вниз, делая умный взгляд юноши бесцеремонно-бесстыжим, с примесью авантюризма. В левой мочке чуть оттопыренных аккуратных ушей красовались два крошечных серебряных кольца, а в правой — серьга-гвоздик. С серьгами парни разгуливали только на экране телевизора, а мальчики этой школы не позволяли себе прокалывать уши, поэтому нахал выглядел на фоне других ещё более безбашенным и вызывающим. Запястье правой руки обвивал в несколько обхватов самодельный браслет-цепь, оплетённый толстой чёрной нитью. Щетина над верхней губой, щеках и точёном подбородке была сбрита — мальчишка за собой явно следил в отличие от большей части Любиных одноклассников, разгуливавших на глазах у всей школы с портящим лицо цыплячьим пушком.
Парнишка, войдя, притормозил на пару секунд и — придирчиво, нагло — осмотрел сборный коллектив. Он явно чувствовал себя в неуклюжей сутолоке вольготно и самоуверенно. По-королевски.
Протолкнув широкоплечего красавца слегка вперёд, дабы освободить проход, вошёл его брат-близнец. В чёрных, с отутюженными стрелками штанах и тонком шерстяном тёмно-синем свитере. Такой же смуглый, жгучий, яркий и красивый.
Братья были похожи как две капли воды: точёные овалы лица, выразительные пушистые глаза и аккуратные носы с едва заметной горбинкой. И одновременно их легко можно было отличить. Близнец тоже выглядел человеком гордым, но не склонным к авантюрам и вызывающим замашкам. Если в первом брате с ходу читалась гордая наглость, то во втором наоборот — гордая степенность. От него веяло спокойствием и сдержанностью.
У второго близнеца не проколоты уши. Густой смоляной волнистый волос коротко и опрятно подстрижен, безо всяких модных штучек. Тогда как у вошедшего первым брата верхние пряди отпущены длиннее нижней части затылка да висков и выборочно покрашены жёлто-пшеничным цветом — явно кустарно, любителем, решившим поиграть в парикмахера.
Второй близнец не стал рассматривать сидящих. Лишь быстро оценил обстановку, поправил рюкзак на плече да пошёл к задним партам. Первый — будто по негласной команде, словно очнувшись — двинулся следом.
Оба брюнета выделялись среди старшеклассников не только яркой внешностью, но ещё и потому, что были цыганами. Только вот цыганами они являлись весьма нестандартными, чем и приковывали жадное внимание местных ровесников.
Парни, во-первых, отличались скульптурно-породистыми чертами лиц от приевшихся здешнему населению станичных цыган, попрошайничавших на рынке да у автовокзала: круглолицых, щекастых, безвкусно пёстрых нерях, с выпученными кучерявыми глазами, густыми широкими бровями да кудрявой головой, невежественных и лукавых. Братья выглядели чистоплотно, одеты сдержанно, но современно.
Во-вторых, близнецы учились — Люба видела мальчиков в коридорах и во дворе постоянно. Цыганские же местные дети в школы и детские сады не ходили никогда.
В-третьих, они просто казались другими. Чужими. И внутренним духом, и манерой поведения — что притягивало и цепляло одновременно.
Аня Рашель, Виноградова Камилла, да и другие девочки любовались близнецами да провожали их взглядами до галёрки. Там сидевшие приглашали их расположиться рядом: братьев явно в «Д» уважали и любили. Ровесницы посмелее суетились, пододвигались и приветливо улыбались, стремясь заинтересовать собой.
Люба восторга сверстниц от опоздавших на урок цыганских парней не разделяла. Их мужская красота была, бесспорно, видна ей, но тихоня не позволяла себе заинтересоваться ровесниками или, что ещё хуже, влюбиться. Потому что строго воспитанная Поспелова Любовь сторонилась да опасалась восточных и кавказских выходцев, в немалом количестве переехавших на юг России в 90-х годах.
Кроме предвзятого отношения к иным национальностям, приобретённого от настороженной мамы, Люба ещё чувствовала, что эти двое такие же, как Степанченко Тимофей, — хищники. Хищники сильные, агрессивные. А она — слабая, не способная за себя постоять. Тимон, близнецы-цыгане да им подобные опасны для неудачников вроде неё. От таких людей (жизнь Поспелову жестоко научила) нужно держаться на достаточно безопасном расстоянии ради сохранения душевного равновесия.
***
Химик и не думала надрываться на два класса. Она попросила достать двойные листочки, открыть учебник на странице 28 и решить задачи под номерами 2, 4, 7 и 9. Оценки пойдут в журнал. Не успеете — ваши трудности.
Хитрый и правильный ход со стороны педагога. Оценок по химии всегда мало, исправить — сложно. Пусть весь урок вместо интриг, хулиганства да болтовни школота пыхтит над формулами и не надеется свалить задарма.
Началось шебуршание в портфелях, зашелестели страницы. Кабинет нервно, но приглушённо зашумел. Каждый искал у кого списать, так как детей, талантливых в химии, были единицы даже в «А» классе.
Понимая, что сильных учеников затуркают, не дадут совершенно работать, учительница предупредила, что пойманных на списывании и нарушении дисциплины ждёт двойка в журнал без возможности исправления. Десятиклассники притихли.
Люба была слаба в химии. Ей легко давались русский язык, литература, история, английский, но не точные науки. Правда, Поспеловой сегодня повезло: рядом сидела дружелюбная Федотова Вера, а впереди — Камилла, настроенная к тихоне более-менее нейтрально. Вера сколько-нибудь могла решать химические задачки, а Виноградова в предмете вообще слыла асом.
Перед Поспеловой замаячил высокий шанс списать хотя бы на тройку. Вот только гордыня не позволяла сдирать открыто, когда в кабинете сидит шестьдесят человек, и львиная часть из шести десятков озирается, крутится, тыкает соседей да шёпотом пытается дозваться до тех, кто подальше. Уж больно Любе, и так совсем не уважавшей себя, не желалось выглядеть в глазах чужаков ещё одной тупицей и слабачкой. Пусть её способности знали в «А», но показывать чужим свою бездарность тихоня не собиралась. Девочка вырвала из тетради черновой лист, на котором, низко склонившись, принялась строчить тарабарщину, напоминавшую химические уравнения только присутствием элементов из таблицы Менделеева. Со стороны можно было подумать, что школьница, корпящая над листком, согнувшись в три погибели, реально соображает. Нет, не просто соображает, а является неоспоримым химическим гением!
— Виноградова! Виноградова! — позвали позади.
Одноклассница не оборачивалась.
— Твою мать!.. Камилла! — снизошёл Тимон.
Брюнетка степенно повернулась.
— Чего надо?
— Охренела?!.. «Чего надо»! — передразнил девочку Степанченко. — Списать дай!
— А что мне за это будет? — прищурившись, поинтересовалась красавица.
Илья и Матвей, пригнувшись, заржали.
— В смысле «что будет»?.. Вконец охренела?!.. Списать дай, говорю, крыса ты!
Камилла бы с удовольствием попререкалась на равных с зарвавшимся одноклассником, если бы ненароком не заметила, как с галёрки за ней наблюдают чужаки из 10 «Д». Степанченко надо было спустить с небес на землю во имя своего же имиджа.
— Да пошёл ты, Кабан!.. Заткнись! — зло кинула Виноградова и стремительно развернулась, колыхнув своей густой каштановой гривой.
Степанченко от возмущения задохнулся и побледнел. Кличку «Кабан» ему прилепил какой-то станичный старшак, которого Тим, по слухам, боялся. За какие качества парнишку наградили кликухой, в классе никто не знал. Шатен это погоняло, естественно, не любил и готов был подраться с любым, кто в подражание врагу смел его так обозвать. Поэтому позывной за Тимоном заочно висел, но Кабаном никто шатена в 10 «А» не величал. Так что Виноградова только что совершила невиданный прецедент.
С галёрки раздался глумливый хохот. Смеялись явно со Степанченко, ядовито и издевательски. Кто-то выходку Камиллы очень даже заценил.
Люба не смогла сдержать любопытства и обернулась.
Закинув руки за голову и вальяжно покачиваясь на стуле, смеялся цыган с мелированными волосами. Сидящие рядом с ним мальчишки — явно его друзья — тоже во весь рот скалили зубы.
Степанченко сжался ещё больше.
«О-о-о-о-о!.. Да этот цыган круче Тимона!» — с удовольствием отметила Люба. Впервые она видела обидчика столь скукоженным и напуганным. Тихоня, наслаждаясь зрелищем, злорадствовала.
Химичка, услышав ржанье парней, оторвалась от проверки тетрадей и посмотрела на источник шума.
— Сэро, ты сегодня хочешь получить «два» и выйти вон за дверь?!.. Дисциплину решил мне тут нарушить?!
Цыган не стал торопиться с ответом на предъявленную претензию. Он буквально несколько секунд будто пораздумывал над сказанным в свой адрес, потом весело глянул на химичку и размеренно, немного оттягивая каждое слово, вкрадчиво произнёс:
— Никак нет, Марья Игнатьевна!.. Разве я могу?..
— Очень надеюсь, — смягчив тон, быстро ответила покрасневшая и смутившаяся Мария Игнатьевна. Зная, что подростки видят неловкость, не подобающую даме бальзаковского возраста, педагог быстро переключила внимание на другого брата. Тот, лишь слегка отвлекшись на замечание, адресованное Сэро, сосредоточенно продолжил работать над проверочной, тихо советуясь с коротко стриженной белобрысой девочкой-соседкой.
— Имир, повлиял бы на родственника-повесу, что ли!.. Когда брат возьмёт с тебя пример и начнёт, наконец, учиться?!..
Имир медленно поднял голову, задумчиво посмотрел на преподавателя и, неопределённо пожав плечами, снова занялся делом.
— Под строгую опеку взял бы братца, а?!.. Как пионеры когда-то делали! — не сдавалась химичка, видимо, надеясь, что занятый проверочной близнец включится в разговор.
Имир снова отвлёкся от работы и серьёзно, без тени улыбки на лице, ответил:
— Ну так то ж было «когда-то». Смысла нет поступать, как давным-давно никому не интересно.
Огорошенная, учительница потеряла дар речи. Умник добавил:
— А когда Сэро начнёт учиться, мне лично дела нет. У него своя голова на плечах имеется.
Поспелова с такой безапелляционной наглости далась диву.
«Какие, однако, любопытные!.. Имя у крашеного смешное!.. Интересно, как прикалываются с его чудного имени?.. Сэ-э-э-ро-о-о-о!» — протянула школьница, хихикнула, огляделась и поняла, что смешно только ей. Когда Мария Игнатьевна обратилась к парню по имени, никто вообще не среагировал. Одноклассники явно Сэро уважали.
Люба тоскливо позавидовала черноглазому мальчишке. Ну как с настолько странного имени и не смеётся никто! Разве такое бывает?!..
***
Время урока неумолимо испарялось вместе с шансом списать.
Сэро надоело бездельничать. Надо обеспечить себя в журнале любой оценкой повыше двойки.
Друг рядом рисовал синей пастой какую-то ересь — явно клал на суету большую кучу равнодушного дерьма.
Другие два соседа уже списали, но решение оказалось неправильным, и теперь они дёргались в поисках лучшего.
Брат содрать не даст. Имир в этом плане вредный и принципиальный по отношению к любому, а к близнецу — в особенности. А если и даст, то Сэро придётся отрабатывать, и немало. Имир выставлял за списывание родственнику цену высокую, чем ещё больше отбивал желание обращаться за халявой в учёбе. Сэро клянчил у Имира, только когда совсем прижимало, но старался, чтобы «прижимало» как можно реже. Впрочем, Сэро всегда находил у кого списать. Наглости и обаяния парню не занимать, плюс ему никто никогда не отказывал. Цыган благотворителей ни под каким предлогом не обижал, даже покровительствовал им.
На четвёртой парте первого ряда, примерно на расстоянии двух метров смуглокожий мальчишка заметил школьницу из параллельного класса, яростно корпевшую над проверочной. Сгорбившись от неистового труда над задачами, робкая девчонка не поднимала головы. Золотистые волосы чуть ниже плеч закрывали лицо, локти прижаты к туловищу. Ноги спрятаны под сиденье стула. Длинная, ниже колен, тёплая юбка, застёгнутая под горло голубая блуза с кружевным старомодным воротником. На ногах — чёрные глухие некрасивые туфли с низким широким каблуком.
«Зубрёжница стопудово! — хмыкнул про себя Сэро. — А строчит-то как снайпер! Пятёрку верняк получит… Вот ты-то мне, дорогуша, сейчас и нужна!»
— Девушка! — на полутоне, ласково и заигрывающе, позвал Любу брюнет, наклонившись вперёд.
Ноль реакции. Не слышит.
— Девушка! — чуть громче и медленнее выдал юноша. А затем, рассчитывая избежать внимания Марии Игнатьевны, бросил уже быстро, отрывисто.
Начали оборачиваться все десятиклассницы: и рядом сидящие, и даже те, что подальше. Кроме персоны, к которой непосредственно цыган обращался. Химичка подняла голову — Сэро затих. Не услышать точно было невозможно!
— Тимон! — тихонько присвистнул повеса. Степанченко обернулся и вопросительно кивнул.
— Девчонка, что сидит впереди, шарит?..
Люба, шокированная, догадалась, что речь идёт о ней. Узнала бархатный низкий голос брюнета.
«Блин, да как можно ему дать муть, что в черновике настрочена?!.. Чтоб цыган потом меня где-нибудь за углом пришиб?!» — тихоня насторожилась и сгорбилась сильнее.
— Кто?.. Вот эта?! — Тимофею очень не понравилось, что ровесник обратил внимание на Поспелову. Такое в планы не входило. Ещё не хватало, чтоб у груши для битья появился покровитель. — Да она конченая, убожество, мля!..
— Мне плевать! — обрезал его на полуслове Сэро. — Какое дело, какая она, если девка шарит?.. Позови!
Тим, сглотнув, подчинился. Протянул руку к спине Поспеловой и постучал слегка пальцами.
— Эй, Люба, слышишь?.. Обернись, тебя зовут!
Девушка чувствовала, что привлекла слишком много внимания. Она еле дышала — красная, с расширенными от напряжения зрачками. Тело задеревенело. Бессильные руки прилипли к парте. Ноги окоченели и приросли к полу. Челюсти, склеенные, сжались — вот-вот заскрежещут зубы. Повернуться и посмотреть в лицо смазливому наглому брюнету, тем более улыбнуться девочка попросту не могла. Привыкшее к насмешкам сознание решило, что, если ответить на зов, порция унижений обеспечена.
Мельком обернулась Рашель, кинула насмешливый взгляд на красную Любу. Следом повернулась Камилла. Брюнетка посмотрела оцепеневшей Любе прямо в глаза — зло, смеясь, брезгливо. Она презирала трусость тихони: как можно не использовать такой шанс?! Находчивая Виноградова молниеносно схватила свою тетрадь с работой и, соблазнительно улыбнувшись, передала Сэро.
— Держи! Я всё уже решила и проверила!
— Спасибо! Буду должен! — полушёпотом ответил обрадованный мальчик, благодарно подмигнув.
— Если что, обращайся! — Камилла излучала высшую степень приветливости и обаяния. И тут же не упустила возможность щегольнуть. — У меня «пять» по химии. Всегда могу помочь!
Сэро усмехнулся — намёк понят. Многие девчонки старались ему угодить. Кроме высокомерной глухой овцы с четвёртой парты первого ряда, выставившей его дураком: «Тебе это даром не пройдёт, сучка, вот увидишь!»
***
Ерик протекал через весь городок и был его достопримечательностью. Мама Любе говорила, что река создана искусственно и служит для спуска воды с рисовых чеков.
На одном из берегов почти в центре города расположился песчаный пляж. С зонтиками, парой катамаранов и советским дневным кафе с мороженым. В начале 2000-х это кафе переделают в ночной бар с небольшой танцевальной площадкой.
Летом пляж забит до отказа: с мостика молодежь прыгала в реку, кто-то брал на прокат катамаран — все плескались, купались и ныряли с открытыми глазами в мутную воду. Жарили шашлыки.
Забавно, что в метрах пятидесяти от пляжа росли буйно камыши, паслись коровы и рассекали воду стаи гусей и уток. Купающихся живность не смущала. Некоторые люди плавали тут же, среди камышей и домашней птицы, не обращая внимания на обилие помёта на берегу.
На пляжном отрезке река была быстрой. Дальше же — вверх и вниз по станице — течение становилось медленным, тягучим. Мутная тёмно-зелёная вода густо покрывалась ряской, к её поверхности со дна тянулись пушистые ветки речных водорослей. По всей длине Ерика, где бы Люба ни бывала, росли ивы. Они крючились своими могучими стволами, будто пытаясь дотянуться до воды, и свешивали ветвистые космы прямо на гладь реки.
Большая часть Ерика пряталась в тени плакучих ив. Цвела ряска, шелестели робко камыши. В тёплые дни, прогревшись вдоволь под солнцем, плодовитое горластое войско лягушек запевало причудливые серенады.
Комары гудели роем вплоть до середины ноября. А в особо урожайные на своё кусачее племя годы давали жару не только прибрежным жителям, но и всей станице.
Несмотря на явную заболоченность, местами Ерик был довольно глубоким и опасным. Потонуло в нём немало людей.
Люба подошла к пешеходному железному мостику и стала любоваться осенью, наслаждаясь облачной погодой. Торопиться ей после уроков некуда, поэтому юная особа решила проложить путь вдоль затянутых ряской берегов.
Свежий ветер слегка холодил уставшую голову и разгорячённое тело. Тут, на юге, зима наступала медленно и долго. Да и зимой-то её назвать сложно; скорее, сквозь все зимние месяцы тянется дождливо-протяжная осень, переходящая сразу в тёплую зелёную весну. И снег здесь не обязательный атрибут, а, скорее, редкая краткосрочная диковинка.
Посмотрев назад, на пройденный участок набережной улицы, Любовь увидела толпу пацанов приблизительно в метрах двухстах и порадовалась, что от этих подозрительных личностей, может быть, знавших её, прикрывала речная ива своими густыми ветвями, развевающимися от ветра.
И, возможно, путь из школы домой для пятнадцатилетней девочки стал бы одним из приятно-уединённых, расслабляющих душу. Только вот в оценке медленно бредущей компании Люба не ошиблась. Выдрессированное чутьё человека, привыкшего предупреждать опасность, её не подвело.
Среди компанейской кучки были братья-близнецы из 10 «Д». И осмотрительный Сэро, привыкший глазеть по сторонам да подмечать любую мелочь, а не пребывать в душевных раздумьях, сразу заметил среди колыхавшихся ветвей неугодную зубрёжницу. Тихушная стрёмная девка, с русыми, чуть ниже плеч волосами, в пёстрой мохнатой вязаной кофте ниже бёдер а-ля «бабуля носила» и плиссированной шерстяной юбке ниже колен, стояла у начала моста, возле железных перил, покачиваясь слегка.
«Ну и наряд!.. Фу, отстой!.. Ни одна уважающая себя деваха такое бы не напялила!» — презрительно скривился десятиклассник. Парень ещё злился, что серая мышь не дала вчера списать. Пусть и не буквально сказала «нет», но притвориться глухой… Откуда заносчивость? Они раньше не пересекались даже невзначай. С чего ей выкобениваться? Ущемлённое достоинство полыхнуло, требуя крови и мести. Злость смешалась с вредностью и азартом. Цыган решил отыграться. Здесь и сейчас.
— Погнали! — скомандовал Сэро и быстрым шагом пошёл к мосту. Мальчишки, до этого лениво передвигавшие ноги в угоду интересной беседе, будто очнулись и дружно пошли за заводилой.
— Что случилось? — спросил кто-то из компании. Брюнет не ответил. Цыган шёл впереди, не сводя хищного взгляда с отвратно одевшейся девицы.
Люба в глубокой задумчивости смотрела на течение, не замечая толпу, что спешила по её душу. Ветер баловался с причёской, бросая пряди прямо в лицо. Девочка убрала руки с перил, поправила заигравшиеся с ветром волосы да лямку рюкзака на плече, затем медленно пошла к другому берегу.
— Эй ты, чудила!.. А ну стой, сказал! — гаркнул Сэро грубо, чисто по-мужицки, видя, что жертва уплывает, и, дабы притормозить девку, залихватски засвистел.
Поспелова, пугливо обернувшись на бесцеремонный окрик, увидела цыгана и ватагу да обомлела со страху. В порыве надежды, что орали всё-таки не ей, школьница пошла было дальше, но хабалистый свист развеял надежды избежать диалога, обещавшего быть весьма неприятным.
«Что ему надо?!.. Злится?!.. Почему?.. Что плохого я сделала?!» — лихорадочно перебирала все свои поступки и слова Поспелова, но ничего предосудительного не выявила. Только раздутое чувство вины долбило молотком по дрожащему сердечку, ожидая расплаты непонятно за что.
Сэро догнал ровесницу, резко остановился в сантиметрах тридцати, нависнув, сердито дыша. Люба, встретив гнев чёрных глаз, поняла, что дела швах. Скорее всего, будут бить. Банда Степанченко девочку поколачивала не раз: как слегка, так и по-серьёзному — синяки долго сходили с юного тела. Учёная Поспелова, запомнив назубок, что от кучки агрессивных парней не может прилететь ничего хорошего, в ожидании града ударов по рёбрам и животу инстинктивно вжала голову в плечи, а руками плотно обхватила грудь.
Рядом притормозил Имир. Остальные мальчики столпились вокруг Любы и Сэро полукругом.
— Как тебя там зовут?! — грубо бросил повеса, скорчив брезгливую гримасу, и смерил развязно зубрёжницу взглядом с ног до головы. Поспелова скукожилась и покраснела.
Испуг стрёмной девки мальчишку насмешил и одновременно оставил в непонятках. То, что дура задёргалась на пустом месте, когда хулиган не приступил к развлечению, вызвало отвращение и только больше драконило. Пугливых закомплексованных дев, занудных, строящих из себя праведниц под ханжеским воспитанием благочестивых мамаш, Сэро не переваривал. Повеса разозлился и захотел унизить ровесницу побольнее.
Потерянная от страха школьница выдавила своё имя.
— Значит, типа Люба, — подытожил Сэро, бесцеремонно наклонился ниже и хищно заглянул в серые глаза отчаявшейся жертвы. В них читалась суть девчонки: человека поломанного и уже уставшего, хотя жизнь только начиналась. Брюнету дошло, что девка ожидает любую подлую выходку, так как видит перед собой редкого морального урода и цену ровеснику уже определила. Хоть в зрачках сквозила немая мольба на помилование, зубрилка не находила смысла сопротивляться.
Сэро мало когда кого жалел и с зарвавшимися девочками не церемонился. Но сердце почему-то ёкнуло, отозвалось на молчаливое отчаяние сверстницы, на её внутренние раны. Цыган внезапно понял, что отчего-то жертве сочувствует, и неожиданно смягчился. Расхотелось издеваться над внешним видом тихони и манерой поведения, передразнивать, стращать, загонять в угол и козлить насмешками. Однако, почувствовав, что перегорает, он всё же спохватился и вернул себе прежнюю жёсткость, хотя изначально планированная схема надругательств и стёба теперь казалась совершенно лишней.
— Шаришь в химии, так? — нашёлся остывший мальчик.
До Поспеловой дошла причина наезда. Осознавая конфуз ситуации, школьница решилась сказать правду о своих реальных успехах в предмете. Вокруг — куда не кинуть робкий взгляд — стояли высокие спортивные хулиганистые мальчишки и бесцеремонно её рассматривали.
— Будешь мне давать списывать, поняла?! — Сэро сделал ударение на первом слове, угрожающе наклонившись к дрожащему Любиному лицу ещё ниже. — Домашние, проверочные, лабораторные – да похрен, что!.. Пишешь себе и отдельно катаешь шпору мне. Всегда! Я забираю. И наплевать, оглохнешь ли ты в следующий раз или несварение словишь! Не хочешь проблем – не беси меня, усекла?.. Своё я должен получить. Вопросы?..
— Вообще-то я плохо понимаю химию, — созналась жертва, огорошенная требованием цыгана.
— Опять стала тугой на ухо?! — рявкнул в ответ десятиклассник. — Встряхнуть, чтобы мозги прочистились?!.. Я сказал: будешь давать домашние. Вообще все работы, блин!.. Потому что вчера кто-то некстати оглох, догадываешься?.. Отрабатывай косяк и больше не нарывайся, коза!.. Вкурила наконец, мать твою?!..
— Да, конечно, очень хорошо! — ровесница послушно закивала. Поняв, что налипла, она тем не менее выдохнула. Всё-таки ожидала от стычки гораздо худших последствий.
Грубиян, едва получив утвердительный ответ, пошёл дальше, специально толкнув девушку плечом побольнее. Компания, немного поглазев на Любу, двинулась за ним. Поспелова поймала внимательный, холодный взгляд Имира, съёжилась со стыда и поспешно отвернулась.
Отойдя на десяток шагов, Сэро резко обернулся.
— Я скоро подойду, так что готовься, кукла!.. Будешь с пустыми руками – живьём закопаю! Это ж ты услышала?! — напоследок с вызовом кинул ей цыган и теперь уже пошёл своей дорогой окончательно.
Люба торчала на берегу ещё минут двадцать, не в состоянии пошевелиться от шока, и неотрывно смотрела вслед ватаге парней, среди которых заметно мелькали две высокие черноволосые фигуры, пока бравая компания не повернула за угол перекрёстка.
***
— Зачем тебе списывать у неё химию? — нарочно спросил Имир у брата, когда они попрощались с последним другом из попутной компании.
Сэро, услышав вопрос, будто проснулся. Припомнил пугливое лицо — миловидное, белокожее, с пухлыми алыми губами и розовыми щёчками. Девчонка наверняка по наивности восприняла наезд всерьёз и будет теперь каждый день ходить с тетрадкой по химии в школу да тратить урочное время на дубляж проверочных. Ха, так и надо дуре! Нефиг было вчера притворяться инвалидом.
— Как зачем? — лукаво усмехнулся повеса. — Чтобы стать отличником без лишних усилий. Хочу, чтоб моя прелестная фотка висела на Доске Почёта рядом с твоей! Ты ж хрен дашь списать, братишка!
— Понятно, — улыбнулся Имир, не скрывая иронии. Близнец знал брата как облупленного. Сэро плевать на учёбу. Тем более на химию. А вот играть на девичьих нервах — другой вопрос. Тут наглец церемониться не любил и не стеснялся использовать свою привлекательность на полную катушку.
— В курсе, что это дочка дяди Васи? — словно невзначай продолжил разговор умник.
— Кого? — не понимая, поморщился цыган.
— Василия Михайловича. С отцом на станции работает. Ты с ним пару раз летом здоровался, когда разгружать вагоны приходил. А её мать, Александра Григорьевна, в товарной кассе сидит. Когда мы только переехали и встряли без вещей и денег, она огромные коробки пряников и халвы приносила.
Решив добить впечатлённого открытием брата, Имир пошёл до конца.
— Припомнил, да?.. Мама Любы помогла нашим родителям оформить документы и вернуть вагон с вещами, украденный в пути. Отца на станцию взяли благодаря её рекомендации. А ты, добрая душа, дочку кошмаришь вшивой химией, нахрен тебе не сдавшейся!
Сэро притормозил и задумался. Переезд на юг с севера России несколько лет назад дался его семье очень тяжело. Ибрагимовы остались без имущества из-за чужой оплошности да плохо сделанной работы. Цыгане были благодарны в то время всем, кто не отказал в помощи на незнакомой земле, — особенно Поспеловым.
Перепуганная, дурно одетая зубрилка предстала перед повесой в ином свете.
Танец Огня: История Любви и Магии | Притча
В этом видео мы погружаемся в захватывающий мир притчи "Танец Огня", где мягкие языки пламени оживают в ночи, стремясь к звездам и отражая безграничную страсть и любовь. Откройте для себя историю двух сердец, находящих общий язык через завораживающий танец огня, который не только освещает темноту, но и согревает души.
Классное - отвратительное утро
Сегодня приснилась первая настоящая сильная любовь в возрасте 35+. (Не первый раз).
Во сне было такое нечеловеческое блаженство, наркоманы наверное любые позавидуют.
Но проснувшись ощущаешь такую разбитость и уныние, что всеми силами пытаешься заснуть сразу, чтобы погрузиться в этот чудесный сон за теми приятными, божественными ощущениями человека рядом.
Спустя много лет я все равно люблю только одного человека.
Всем спасибо. Просто эмоции зашкаливают.
Где любовь, а где безобразие
Люди перестали понимать, где любовь, а где безобразие. Например, одни считают, что, если ты меня любишь, значит, разрешай мне все. А другие говорят: «Только тот, кто запрещает, тот и любит». Вот и разберись теперь с этим.
Понимаете, люди расслабели, разжирели, утолстели, укомфортились, обнаглели до края, и все свои похоти называют любовью, и заставляют весь мир любить их похоти. А раз их похоти люди не любят, значит, они жестокие, злые, средневековые и на позитиве не работают. Вот и разберись с ними.
Церковь не должна быть мультяшной. Мы не должны быть этакими веселыми капитошками.
У Церкви, как у матери, как у отца, есть право быть строгой.
Церковь может обличать человека, она может вслух называть его грехи для страха всех окружающих, как об этом пишется в Писании. Она может отлучить кого-то от себя: «Ты недостоин молиться с нами. Выйди за двери», — то есть «оглашенные, изыдите».
Это не говорит о том, что Церковь перестала любить, или что она не умеет любить.
Просто современный человек сбил себе мушку прицела и поменял критерии.
Поэтому современному развратнику, сластолюбивому эгоисту часто невозможно объяснить, что такое настоящая любовь, и каковы ее критерии.
А они требуют, чтобы мы угождали им, чтобы мы исполняли их похотливые желания и хотелки, чтобы мы Самого Бога подстроили под них.
Помните, чем заканчивается сказка про рыбака и рыбку? «Хочу быть владычицей морскою, чтобы рыбка была у меня на посылках». Вот логическое развитие злого бабкиного сердца всего лишь от разбитого корыта.
Дай бабке злой корыто — она попросит у тебя новую избу, потом избу каменную, потом дворянское столбовое звание, потом она захочет стать царицей, потом еще захочет, чтобы рыбка была у нее на посылках. И такая бабка не одна, идет генезис развития греховных состояний сердца.
Современный человек стал эгоистом. Он Церковь не любит интуитивно. Он говорит: «Я не люблю ее, и не знаю, почему». У него нет оснований для нелюбви, у него просто есть гордое сердце, отсутствие опыта, каких бы то ни было знаний.
Сердце у него раскормлено, как жирная пиявка, наевшаяся дурной крови.
Такое распухшее гордое сердце: «Я хочу! Надо так! Надо вот так!» Он теперь знает все.
В этом мире девальвировались разговоры о любви. Это слово стало непонятным.
Вы же знаете, что теперь любовью занимаются. Об нее ноги вытирают — о любовь, называют любовью то, что любовью никогда не являлось. И говорить с человеком о любви очень тяжело.
P.S.
✒️ Я перестал отвечать здесь на комментарии к своим постам. На все ваши вопросы или пожелания, отвечу в Telegram: t.me/Prostets2024
✒️ Простите, если мои посты неприемлемы вашему восприятию. Для недопустимости таких случаев в дальнейшем, внесите меня пожалуйста в свой игнор-лист.
✒️ Так же, я буду рад видеть Вас в своих подписчиках на «Пикабу». Впереди много интересного и познавательного материала.
✒️ Предлагаю Вашему вниманию прежде опубликованный материал:
📃 Серия постов: Семья и дети
📃 Серия постов: Вера и неверие
📃 Серия постов: Наука и религия
📃 Серия постов: Дух, душа и тело
📃 Диалоги неверующего со священником: Диалоги
📃 Пост о “врагах” прогресса: Мракобесие