Лига психотерапии

Тем не менее, инвестиции в персонажей, - речь не только о времени, потраченном на игру, но и о реальных деньгах, потраченных на приобретение атрибутов, делающих героя могущественнее, - это рынок, где действуют законы спроса и предложения. Можно "наиграть" персонажа до высокого уровня и продать его кому-то, кто сам играет плохо, но хочет престижным героем – таким могущественным персонажем – обладать.

В игровой вселенной образовался свой кибер-спорт с миллионным призовым фондом, там появились 20-летние миллионеры, которые стримят – показывают другим в ютьюбе трансляции того, как проходят задания игры. Судьба умелых, если подумать, - в новой сфере жизни напоказ.  Это то, чего не знали мы, и что знают они – как зарабатывать в интернете.

Раз уж мы заговорили о деньгах, - самое время сказать ещё об одной разнице поколений. Рождённые в СССР были избавлены от тягостного чувства "даже если я буду вкалывать всю жизнь, я никогда не куплю свой Майбах". Это реальность мира, где твоей одногруппнице папа дарит на день рождения "Ягуар". Вы ровесники по паспорту, вы равны по возможностям сдать ЕГЭ и поступить в вуз, и это чувство слабости в ногах от того, что невозможное, - быть за рулём такой машины, - возможно, но не для тебя. Золотую ложку пронесли мимо твоего рта.

Вы наверняка заметили, что, описывая различия между поколениями, я имею в виду неклассическую сондиану: боты в Телеграм это k+, жизнь напоказ это hy+, магический, религиозный, научный или психологический ход мысли это p+, государство, которое задаёт нам рамки, вплоть до ареста, это s+, игровая вселенная спиной к людям из реального мира это m-, расслоение по доходам это деньги d-, иерархия и помогающие профессии это е+. И наверняка обратили внимание, что h- в моём описании ещё не звучало. Я приберегла это устремление для заключительной части своего выступления.

Идеалы. Что было идеалом, моделью жизни для нашего поколения? Что является идеалом, моделью жизни для тех, кто на поколение и два поколения младше нас?

Идеальное представление, моделирование результата задаёт нам перспективу, образец для нашего поведения. Спортсмен, тренируясь, приближается к идеальному выполнению нужного движения. Модница, подбирая предметы гардероба, сверяется с идеалом – образом, задуманным для неё стилистом. Конструктор, строя модель в уменьшенном масштабе, обдумывает проект в целом.

В мире докомпьютерного тысячеления в общественном сознании мирно уживались модели настоящего коммуниста, борца за правду, знаменитого артиста, выезжающего в капстраны на гастроли, многодетной матери. Всё это образы-эмблемы, за каждым из которых есть знакомый образ, лицо. Люди советского времени моментально представляют персонажей кино, ибо модели  были воплощены в искусстве. Ни одна из моделей жизни не пригодилась новому поколению. "Заработал сам на машину и квартиру" - это идеал уже постсоветских лет.

Нам идеалы задавало идеологизированное общественное сознание. С отказом от советской идеологии с моделями стало труднее. Молодые нам завидуют, у них есть тоска по идеалам, - влечение h- работает у всех людей.

Хотелось бы послушать вас, спросить, какие работающие модели для поколения детей, видите вы? У меня есть свой вариант ответа, не стану скрывать. (обуждение на вебинаре)

Спасибо.

Мы – поколение, которое мифологизировали. Многие из вас знают, что я создала аккаунт на Пикабу и общаюсь там как админ Лиги психотерапии. В глазах молодых мы  - поколение титанов, которые пережили "лихие 90-е".

Это миф, выдумка, предание, а не идеал - работающая модель поведения, которую хочется повторить в своей жизни. Ибо желание "буду как он, чтобы суметь пережить лихие годы" разбивается о нежелание повторения лихолетья. В идеальной модели нет внутренних противоречий, оттого она и идеал. У нас с молодыми поколениями общие мечты о хорошей жизни, о порядке в стране, о величии Родины, о любви и счастье. Нас не надо мифологизировать. Нас нужно увидеть такими, какие мы есть.

Моя версия, - наше поколение показало, как можно исправлять совершённые ошибки.

Я сейчас говорю не об индивидуальном сознании, я говорю о массовом сознании, где у каждого поколения свои заслуги.

Прадеды выиграли Великую Отечественную войну. Деды освоили космос. Внуки автомобилизировали народ. Правнуки компьютеризировали Россию. А матери и отцы показали, как можно совершить ошибку – и самому исправить её. Говоря газетным языком, потерять величие страны и вернуть величие своей стране.

Почему это модель поведения, идеал? Потому что в опыте социума мы, наше поколение, показали: даже огромные, масштабные, катастрофические ошибки можно исправить, если поставить перед собой такую задачу.

В реальном мире наше поколение вернуло общественному сознанию имперский статус. Латинское изречение гласит: Imperium est viae, империя – это дороги. Мы – поколение, которое построило больше всего мостов и новых дорог для своей страны. Мы – поколение, при жизни которого народ пересел с общественного транспорта в собственные автомобили и поставил в них видеорегистраторы. Это выученные нами дети разработали и смонтировали видеонаблюдение за порядком на дорогах. Мы первыми в истории стали шутить в соцсети Яндекс.Пробки. Мы создали новый хронотоп в национальной ментальности.

К хронотопу "купе поезда" конца девятнадцатого века в двадцатом добавились "коммунальная квартира", "студенческое общежитие" и хронотоп "очереди по талонам". Наше поколение привнесло хронотоп "места, где ловится вай-фай" и "чата за рулём"  во время стояния в автомобильной пробке.

Мы вернули в национальную ментальность имперскую прошивку: сильную армию и чувство необъятных просторов, спокойное небо в 17 миллионов квадратных километров над головой.

Мы пережили то, чего не переживали другие. Это наше место в истории и в национальном сознании.

И если мы претендуем на то, чтобы помогать людям изобретать собственные смыслы для самого себя, то начинать надо со смысла собственного существования как профессионалов своего поколения в социально-культурной  реальности.

Спасибо за внимание.

Если сравнивать общественное сознание довоенного и послевоенного социума, 1937 и 1947, на коммунально-бытовом уровне в жизни людей изменилось немногое. Но умонастроения в обществе стали совершенно другими.

Если сравнивать советский и постперестроечный социум, 1983 и 1993, на коммунально-бытовом уровне в жизни людей мало что изменилось. Но общественное сознание наполнило совершенно другое содержание.

Если сравнивать 2007 и 2017, мы увидим, что основа жизни поменялась. Её оцифровали. Не успели мы почить на лаврах общественного признания, как пришла пора задуматься над тем, как именно будут оцифровывать нас, психологов.

Что значит "жизнь оцифровали"? Когда-то жизнь "записали". Непосредственную память, восприятие, эмоцию выразили в тексте. Письменное слово удвоило устный мир непосредственного общения. Появление социальных сетей, фото и видео в интернете с раздачей ото всех всем не просто удвоило реальность в очередной раз. Оно создало мир, в котором хранят в цифровой форме терабайты информации.

Законы восприятия людьми друг друга в онлайне действуют так же, а вот забвение – амнистия от страдания, - в оцифрованном мире невозможно. Что удивляет нас, психологов, рождённых в прошлом веке, а вернее, в прошлом тысячелетии, в этом новом мире?

Первое -  у молодых есть боты-психологи, которые озвучивают читателям, а вернее, психологам, наши психологические речёвки. Если вы ещё не сталкивались с этим лично, подождите пару лет, всё будет. Это мировой тренд.

Сценарии беседы – скрипты – вручают не стажёрам колл-центра, а компьютерам. Бот задаёт однотипные вопросы не хуже коуча: Что бы ты хотел? В чём твоя цель? Какие задачи ты сейчас видишь? или психолога: Что ты чувствуешь сейчас? Что бы ты хотел сделать с этим чувством?

Боты обсуждают с вами ваши психологические трудности шаг за шагом, по скрипту. Лично ко мне около пяти раз обращались программисты, с предложением "выдайте нам ваши речёвки", мы спрограммируем бота, выложим его на PlayМarket, продадим программу "ваш карманный психолог" (смех). Это смешно. Я всем отказала.

Это третий звонок, на самом деле. Рынок принял решение нас автоматизировать, и ищет удачные речёвки и алгоритмы, чтобы заменить конкурс психологов конкурсом программ, закачиваемых на телефон.

Второе, что удивляет, - это жизнь напоказ, немыслимая в былые годы. От семейного снимка в фотоателье и 8-миллиметровой кинокамеры как предмета престижного потребления мы пришли к фотоаппарату, кинокамере и редакторской программе в одном телефоне, доступном по цене любому работающему взрослому.

Слово "редактор" в этом перечне не случайно. Технологии позволили умножить реальный мир, создать фото- и видео-копии реальности. Можно записать сто часов видео, но чтобы просмотреть из заново, придётся потратить новые сто часов времени. В связи с этим встаёт задача найти лучшие моменты, сохранить избранное, а не весь видеопоток. А это требует мысли, требует критериев: что признать десятистепенным, незначимым, а что – главным.

В прежние времена эти критерии задавались неявно, саморедактурой воспоминаний подсознательно занималась переменчивая память.

Теперь редактуру сознательно делают строгий глаз и рука, прикасающаяся к мышке или к сенсорному экрану. Глаз может быть не только строгим. У кого-то он внимательный к деталям, у кого-то затуманен жаждой славы, у кого-то завидущий. Мы отбираем то, что показывать другим, делим видеопоток на достойное хранения и демонстрации и на отложенное в архив, - мы мыслим, когда редактируем материал.

Это тоже могут делать машины. И это уже реализовано в программах видеонаблюдения. Представляйте завод, километры заборов вокруг территории, десятки камер видеонаблюдения, которые часами записывают пустынный пейзаж, пока не зафиксируют людей или автомобили, останавливающиеся у забора. Это событие, которое интересует оператора видеонаблюдения. Сегодня нет нужды сидеть и отсматривать многочасовые видеофиксации. К делу давно подключились программисты и научили компьютер вычленять узловые моменты в потоке видео так, чтобы показывать оператору главное, отсеивая малозначимое и бессобытийное.

Программа умеет редактировать поток записанных впечатлений, то есть она уже похожа на человека, который мыслит. Умеет определять, что взять за фигуру, а что за фон, улучшая вашу фотографию.

Ещё немного, и научится отделять значимое от незначимого. А это уже не оцифрованная психика (восприятие, память, речь), а оцифрованная личность.

Представьте программу, которая умеет из гигантского архива фото, видео и текстовых сообщений вашего авторства собирать на нитку сюжета только сентиментальные моменты, или только радостные, или только досадные. Вы получите возможность переструктурировать собственный опыт, смотреть на него иным взглядом. Пересортировка событий и создание новых последовательностей из них – это работа по порождению смыслов.

Мы не знаем, как именно психотерапия делает этот перемонтаж смыслов и как психологические защиты высвобождают для творчества новый материал в пространство монтажного стола. Мы назвали это "неспецифическим фактором" личности психотерапевта и успокоились. А программисты – нет. Они создадут эти смысловые нитки и кнопки, на которые жать, вот увидите.

Третье, удивительное для нас, явление, это приход психологов в популярную культуру.

Психологи привыкли думать о себе – не как о соли земли, конечно, но  как об этичных людях помогающей профессии. Мы с удивлением наблюдаем, каким оказывается экстракт психолога в поп-культуре. Разумеется, это фантазии сценаристов, которые представляют психологов определённым образом. Однако сценаристы не берут образы с потолка. Они создают правдоподобный мир, и в массовой культуре на наших глазах кристаллизовался типаж психолога – человека, у которого "коготок увяз". Варианты, как именно "птичке всей пропасть", зависят от очарованности сценариста сексом, властью или криминалом, однако в сухом остатке – психолог в общественном сознании чаще нарушает этику, чем помогает или спасает.

Четвёртый удивительный для нашего поколения момент. Психолог сегодня не только адрес кабинета на карте города, не только персонаж телесериала и типаж в системе представлений, он ещё и колёсико в административной машине. Государство предписывает психологам уложиться в 90 дней с тестированием и проведением 10 встреч психологической адаптации, 10 встреч терапии средой и 16 встреч для психотерапии.

Административный мир в 2013 году включил всё это в стандарты оказания специализированной медицинской помощи при невротических, связанных со стрессом и соматоформных расстройствах, посттравматическом синдроме – в амбулаторных условиях. Я покажу вам, это утверждённый Минздравсоцразвития стандарт лечения. Мы же до сих пор обсуждаем в Фейсбуке*, пять лет психоанализа, или трёх будет достаточно.

Государство сегодня спрашивает с граждан за психологическое воздействие. Три резонансных дела – 1) группы смерти в интернете, организатору Филиппу Будейкину уже вынесен приговор в июле 2017 года, он получил 3 года за попытки доведения до самоубийства психологическими методами; 2) на этой неделе, 2-го октября арестованы супруги Маркеловы, организаторы тренингов, после самоубийства одной из участниц в Санкт-Петербурге, и 3) резонансное дело, это в ноябре 2016 года  вице-премьер правительства РФ Ольга Голодец заявила о том, что работа всех школьных психологов в России будет полностью переформатирована с учётом трагедии с подростками в Пскове.

В советском обществе такой интерес к психологам на уровне СМИ и государства был немыслим. Это совершенно иной масштаб интереса, который появился на вираже 2007-2017 годов. Другими словами, мы-психологи в общественном сознании стали чётко очерченной группой, которую можно упрекнуть в том, что "они" недорабатывают либо раскачивают психику и доводят до самоубийства.

(продолжение в следующем посте)

Текст полностью https://proza.ru/2017/10/15/119

Но вернемся к рассказу. Рациональная часть меня периодически подсказывает, что проявление реакции может быть соразмерно происходящему. Тебя обозвали? Можешь тоже обозвать. Тебе что-то высказали? Можешь тоже высказать. Присутствует угроза здоровью? Да, можешь ударить в ответ, и сильнее.

Да, конечно, в этих ситуациях можно и промолчать, и убежать. Но мне видится истинная свобода в том, чтобы иметь возможность САМОМУ выбирать СВОЮ реакцию, а не следовать привычным паттернам.

Поэтому подумываю о том, как научиться проявлять агрессию там, где это уместно. Что посоветуете?

P.S. Спасибо всем, кто оказал поддержку в прошлых постах. Вы не представляете, как приятно знать, что я не одна, и наконец получить кусочек той справедливости и порицания в адрес отца, о которой мечтала все детство и жизнь.

—  Как убирать?

Реакция на гнев и страх — автоматическая, но мы можем перехватить контроль через дыхание, мышечное расслабление, обсуждение с окружающими и работу с вниманием.

Можно реализовать контролируемое проявление гнева (например, строгий голос с “я-сообщением”), понять, что именно (одно желание за раз) хочу от другого, взять паузу для успокоения, убрать физический дискомфорт (голод, боль).

—  Как повысить устойчивость?

а) Порвать цепь автоматических действий

б) Создать план действий на случай ситуаций, вызывающих гнев

в) Ориентироваться не на сдерживание, а на ассертивность (принятие на себя ответственности за собственное поведение)

Печаль

—  Как убирать?

Переключением с раздумий на активине действия и обратно (с анализом причин), осознанными паузами

Вина

— Что это?

Ощущение, что сделал что-то не так.

—  Как убирать?

Лучший инструмент —  активные действия.Также стоит перейти к конкретике: Что я фактически сделал? Что конкретно я могу сделать дальше?

—  Как повысить устойчивость?

а) провести анализ и пересмотр неадекватно завышенных требований к себе

б) провести анализ и пересмотр степени своей ответственности

Стыд

— Что это?

Восприятие себя как неполноценного (направлен на себя, а не на поступки).

—  Как убирать?

Переключением с внутреннего мира на внешний, с фокуса на то, как тебя воспринимают - на

свои действия, с серьезности - на смех.

И, конечно, помним, только, что каждая эмоция полезна и важна, убирать нужно только то, что мешает нам, а не, в принципе, эти эмоции.

Другие книги в тему:

—  Кинг. Как контролировать эмоции (конспект читайте тут)

—  Гоулман. Эмоциональный интеллект

—  Розенберг. Язык жизни. Ненасильственное общение (конспект тут)